Три капитана - Страница 81

И в этом Великом Океане автомат умудрился отыскать живых и даже многоклеточных обитателей!

Вот только планета-океан оказалась вовсе не землеподобной, условия существования — никак не пригодными для землянина, а существа — ну совершенно безмозглыми!

«То есть, — эту мысль надо как следует скрыть от Тайны… Вперед, капитан! — хотя и возникает соблазн приписать приоритет открытия первой экстрасолярной планеты с большими запасами воды в жидком состоянии Четвертой Межзвездной, фактически это не так. МАК, прилетевший к Альфа Центавра, Панкратова с Надежиным опередил.»

Так или иначе, Беллона надежды оправдала. Хотя и была она холоднее, чем хотелось бы.

Ну а две другие планеты в окрестностях звезды Вольф 359 оказались, увы, совершенно унылыми объектами без атмосферы и прочих интересностей.

Они неспешно плыли в пространстве за пределами зоны обитаемости и представляли собой крупные сферические булыжники, на шкале размеров находясь где-то в промежутке между Меркурием и Марсом. Одну из планет в итоге назвали Паллором, а другую — Павором, так что даже в именах эти каменные болваны далеко друг от друга не ушли.

Тайна заинтересовалась происхождением названий, и тут уже я был во всеоружии: так распустил хвост, что сам диву давался.

Доброй памяти Любовь Алексеевна Савельева, преподавательница университетского курса античной литературы, одарила нас твердыми знаниями по своей дисциплине! Недаром же ее коронкой на экзамене был вопрос «Какой фразой начинается „Илиада“, и какой — „Одиссея“?» Для особо же продвинутых студиозусов вроде меня: «А какими заканчиваются?»

Что до скучных безжизненных планет, то их окрестили в честь сопровождавших бога войны Марса божеств-спутников Паллора и Павора, чьи имена означают соответственно «Бледность» и «Ужас». Их даже изображали на монетах: Павора — перепуганным человеком с бороденкой клочками и волосами дыбом, а Паллора — почему-то в детской одежде, шалуна эдакого, тоже изрядно напуганным и с волосами как ветки плакучей ивы.

— А кто же такие тогда Фобос с Деймосом? — Недоверчиво спросила Тайна.

— Те же самые боги, только греческого засола, — объяснил я. — Просто Павор — он как бы бог состояния, качество в чистом виде, а дружок — его внешнее проявление. Уразумела?

— Угу, — кивнула Тайна. — Костя, ты умный — это что-то!

— А то! — самодовольно ухмыльнулся я и попытался сорвать звонкий поцелуйчик, в награду за высшее образование.

Но был вознагражден только шлепком по губам, не менее звучным… Хорошо еще, если губа не распухнет! А Смагин присовокупил к этому акту насилия скупой, исполненный достоинства аплодисмент.

— Эх вы, двоечники, — пристыдил я обоих. — Кстати, Беллона тоже спутница бога Марса, потому они так планету в итоге и назвали, за ее марсоподобие. Дочь она или сестра Марсу Юпитерычу — точно уже не помню, но однозначно тоже богиня войны. Ведь «Беллона» происходит от латинского слова «беллум», что и есть «война».

После такого исчерпывающего объяснения я с достоинством вернулся за свой стол, к структурной блок-схеме событий экспедиции, которую мы сейчас сообща, на троих, шаг за шагом разворачивали на смагинском широченном мониторе.

— А я эту сладкую парочку, Паллора с Павором, тогда назвала бы Пара Беллум, — мечтательно произнесла Тайна. — По крайней мере, уж точно не забудешь. Это ведь, кажется, карабин такой был?

— Почти, только очень маленький, — как всегда без тени улыбки ответил Федор.

— Так что заруби себе на носу, Костик: не один ты такой у нас эрудит, ясно? — Посоветовала она с видом полного превосходства и в технике, и в живой силе.

Порой Тайне одного взгляда было достаточно, чтобы разжечь в моем сердце огонь чего-то такого древнего и заповедного, что называть его банальным половым влечением было бы чудовищной неточностью.

— Ну уж если заговорили о вооружениях, могу представить, какие чувства испытывали во время полета к Вольфу 359 некоторые члены экипажа, — сказал Федор. — Коль скоро целью экспедиции был контакт как наиболее желаемый итог встречи с этим загадочным Крестом, естественно, что звездолеты должны были выйти на него во всеоружии. Если судить по найденным схемам комплектации и загрузки кораблей, они вполне были способны постоять за себя.

Я помнил эти схемы. Как, впрочем, и лишенные консервирующей полимерной смазки узлы ракетных подвесок на том зонде, что мы вытащили из вечной мерзлоты.

Конечно «Восход» и «Звезда» не были боевыми кораблями в прямом смысле слова.

Однако многоцелевой пилотируемый ракетоплан проекта «Барк-2» (на каждом звездолете имелась пара таких, напомню) вполне мог использоваться в качестве тяжелой боевой машины, поскольку располагал для этого всеми необходимыми средствами обнаружения и сопровождения целей. Правда, на нем не было ни пушек, ни ракет, но — но! — в космосе «Барк-2» мог нести на внешней подвеске до восьми зондов-беспилотников. А вот уже зонды могли получить и пушки, и ракеты, заскладированные до поры до времени среди прочих грузов в огромных транспортных отсеках звездолета.

— И вот представьте, какое горькое разочарование должны испытывать в первую очередь те члены экипажа, для которых ожидаемый контакт — суть их профессии. По штатному расписанию это в первую очередь лингвист, скорее всего историк и уж точно кибернетик. А пилот-оператор? Он вообще человек сугубо военный, а каждый профессиональный милитарист спит и видит, как бы повоевать, где поискать удобный случай… А может, имеет смысл слегка подстегнуть ход событий? Если есть пистолетики, как удержаться от соблазна хоть пару раз пальнуть в Черное Небо?